О замке в Баварии, вилле на Лазурном берегу, счетах в ДойчеБанке, организации ОПГ в Сумах и других мифах
Что и кто стоит за отставкой мэра Сум Геннадия Минаева? Спустя полтора года после его ухода с должности мы попробуем поставить точку в этой истории – истории мэра, который сумел стать и героем, и жертвой революций.
Геннадий Минаев впервые стал мэром Сум в марте 2006 года на волне уходящей помаранчевой революции. Тогда за него проголосовали 28,8% избирателей. Повторно он был избран на эту должность в октябре 2010-го, и за него проголосовали уже 61,3%. Тем не менее, он добровольно сложил свои полномочия 25 февраля 2014 года, что само по себе – уникальный случай в истории независимой Украины. Сегодня мы говорим с ним о прошлом и настоящем. Надеемся, что разговор о будущем тоже состоится.
– Чем занимаетесь, Геннадий Михайлович? Есть ли жизнь после мэрства?
– Жизнь есть, теперь я это точно знаю. Если раньше мчался, как зашореный конь, к цели, то теперь шоры сняты. К тому же можно остановиться, осмотреться. Наблюдаю, анализирую… Много читаю. В основном – документалистику и родственные с ней художественные жанры. Леонид Млечин – «Холодная война», Ли Куан Ю – «Из третьего мира в первый» (о сингапурском «экономическом чуде»), автобиография Нельсона Манделы – «Долгая дорога к свободе», Дмитрий Гордон – «Мужской разговор», сумского писателя Аркадия Поважного «Кам’яний воїн» – о Несторе Махно и «Генерал» – о руководителе контрразведки ОУН-УПА. Как-то Марк Абрамович Берфман подкинул мне Валерию Новодворскую – «Поэты и цари». Сила, я вам скажу. Вот сейчас за речи Уинстона Черчилля в книге «Никогда не сдаваться» взялся. А вот романы, детективы – не читаю. Взял у супруги один раз, по-моему, Гришковца. Не пошло.
– Когда-то Вы мечтали начать писать…
– Я и пишу. В соцсетях, на своем персональном сайте. Все больше – о безмерной глупости, мифах и прочих сказках властей…
– А о своей отставке написать не планируете?
– Пока не планирую. Хотя ваша идея мне понравилась. «Мэрский исход. Мифы, которые потрясли Сумы» – очень даже может быть. Интересный период был в Сумах: от революции до революции. Но не сейчас, время не пришло.
– Вокруг вашего имени всегда было множество слухов. Как Вы к этому относились?
– Да нормально относился. О ком еще людям говорить, как не о власти? Но я ведь не просто так упомянул про мифы. Мифы – это уже не слухи, а гиперболы историй.
– И герой этих мифов – Вы?
– Скорее, антигерой. Антигерой мифов, которые стряпали вокруг меня две противоборствующие политические силы: власть – команда Юрия Чмыря и оппозиция, которую координировал в основном нардеп Олег Медуница. И не без поддержки СМИ, конечно. Я – идеальный антигерой. За мной никто из политиков высшего ранга не стоял, а моя беспартийность в глубоко политизированной стране уже сама по себе крайне всех удивляла. Ничего интеллектуального во всех этих мифах не было. Были реальные события, их грязная обработка и выверенная подача. И все – мифы готовы обрастать слухами и сплетнями.
И кто теперь в Сумах не знает, что Минаев коррупционер? А еще он союзник партии регионов, антимайдановец, подельник ОПГ… У него замок в горах Баварии, вилла на Лазурном берегу и несметные счета в ДойчеБанке! А по ночам он ест людей. Примерно так. Я понимал, что шла режиссура. Более того, я ведь знал и сценариста, и режиссера, и продюсеров, общался с ними, но не думал, что они так далеко зайдут. Недооценил.
В то время я много думал о том, как минимизировать потери громады Сум от действий той системы, которая строилась в Украине, и… остаться живым. Это правда. Системе ничего не удалось отжать у громады Сум. Я не дал.
– А можно подробнее об этих мифах?
– Можно, хотя это долгий рассказ. Очевидно, что первыми стали формироваться мифы о том, что Минаев – союзник регионалов и коррупционер, и были связаны с КП «Сумижитло». После девяти лет безраздельного господства частных жэков, на которых не было управы, его создание было правильным решением. Но я не учел одного – «следа» Щербаня. Предприятие сразу, уже на этапе его создания, попало в поле зрения регионалов. Меня убедительно попросили назначить его директором Евгения Степаненко. И он руководил предприятием, пока не подошел срок очередных выборов. Это были выборы 2012 года в Верховную Раду. По Сумам партии регионов нужен был результат, а тема ЖКХ всегда была непопулярной. Они не стали рисковать и вернули предприятие под контроль города, под мой контроль. Степаненко тогда пришел ко мне и сообщил, что увольняется. И что это не его решение. Я сказал Чмырю – не вопрос, уходите, я завожу свой менеджмент, и мы начинаем работать так, как я считаю нужным. Директором я назначил Валерия Зинченко, который имел определенный опыт работы в сфере ЖКХ. Пошли плановые капитальные и текущие ремонты жилфонда. Даже непререкаемый дока в жилищно-коммунальной сфере – мой заместитель Анатолий Бондарь – согласился с тем, что «Сумижитло» начало работать более-менее четко и системно.
Менее чем через год регионалы решили, что пора возвращаться. Началось второе пришествие, уже с макеевским руководителем. Следом пошел передел лифтового рынка – также в пользу макеевского бизнеса. После того как из пула лифтовиков выпал «Сумылифт», мы и на этом рынке держали паритет между «Рембудом» Валентина Костюка (депутат горсовета от партии регионов) и сумско-донецким «Укрсумылифтом». До тех пор, пока Костюк сам не сдался своим однопартийцам. Тогда появилась макеевская «Агаса».
Да, приходилось в чем-то уступать, идти на чудовищные компромиссы. На политические, кадровые (как-то секретарь горсовета, первый заммэра), хозяйственные. По маршруткам, например, когда они просто «выморочили» движение через Центральный рынок, подломав новую транспортную схему.
Но были и такие вещи, на которые я пойти однозначно не мог. Ведь на самом деле, начиная с 2010 года, системно уничтожались все водоканалы Украины. Просто тупо не повышался тариф на водоснабжение и канализацию, и при этом повышались цены на электроэнергию. Предприятия уходили в жуткие убытки и долги, в основном перед облэнерго. Был затеян очередной аудит на всех водоканалах Сумской области. В итоге появился интересный документ, и не столько в аудиторском плане (ничего нового в отношении сумского водоканала я там не увидел), сколько в резюмирующей его части. Смысл был в том, что все их нужно объединить в один большой областной водоканал. Этот документ до сих пор есть на водоканале, его можно взять и посмотреть. Мы с руководством и экономистами КП «Горводоканал» разбиваем этот документ в пух и прах, в особенности последние его страницы с обоснованием экономической целесообразности такого объединения. Я тяну с подготовкой решения о передаче сумского горводоканала в область. На меня начинают давить. И тогда я конкретно говорю, что этого не будет, ни при каких условиях и обстоятельствах. Тем более что попытка забрать у громады Сум водоканал уже предпринималась командой Щербаня-Омельченко в 2003-2004 годах.
В 2006-м я взял водоканал в состоянии фактического банкротства и за два с половиной года вывел его на прибыль, правда, дважды повышая тариф. Вода стала подаваться стабильно и даже круглосуточно. Сумчане все поняли и на вилы меня не подняли. Так вот, как только я сказал, что этого не будет, в течение недели появилось уголовное дело против моего сына. Видимо, тогда я впервые понял, что работать не дадут. И появилась мысль уходить. Было просто невозможно не то что работать, даже существовать.
– Но сумчане всего этого не знали. Чисто внешне все было тихо и мирно.
– Им сложно было «мочить» меня открыто. Я же буйный. За словом в карман не полезу. Публичный ответ можно было получить серьезный. Им нужно было все время чем-то шантажировать, потому как отжимать не давал. Тогда по мне за деньги регионалов хорошо гатила почтово-ящичная газета «Наша сотня». Два года, еженедельно. Дорогой проект. Да и Роман Петренко (директор ОГТРК в 2012-2014 гг.) не отставал. Но я стоял форпостом. Ни в какие схемы не входил.
Помните нашумевшую историю со строительством дороги на ул.Ковпака? На ней еще тогда будущий нардеп Олег Медуница строил свою избирательную кампанию. Показательная история. В город из Кабмина приходит 7 млн. грн. дорожной субвенции. Бывший дорожный сбор, по сути, – городские деньги. Мы можем направить эту субвенцию на ремонт любых дорог в городе. Но Чмырь решает по-другому и говорит, что привезет еще 12 миллионов к этим семи и будем делать дорогу на Ковпака. Там как раз область психодиагностический центр строила. Я сразу понял, что готовится схема, потому что знал, как в то время в города заходили кабминовские деньги. Я тоже мог привезти, хотя мэрам по Кабмину и министерствам шастать было запрещено Николаем Азаровым – у вас губернаторы есть, через них и работайте. Вертикаль. Так вот, хочешь получить 100 миллионов? Нет проблем. Только прежде 30 привези в чемодане. Зачем мне эти махмадеры? За это они же и посадили бы. Причем очень быстро.
– Вы хотите сказать, что 12 миллионов были из этой серии?
– Других тогда не было. Мы с директором КП «Дорремстрой» посоветовались и поступили наоборот. Эти 7 миллионов мы решением сессии горсовета отдали в область, куда пришли 12 миллионов Чмыря. И тогда уже ПМК-45 и облавтодором начали делать эту дорогу.
Я максимально уходил от схем, которые навязывались. Неоднократно, и тогда, и даже уже в 2014 году многие хотели поймать Минаева на схемах и коррупции. Но ничего не было и нет! Вот вам второй миф – уже о коррупционере Минаеве.
Но строились мифы и с другой стороны, со стороны оппозиции и якобы независимых СМИ. Приведу пример классического «мочилова» в исполнении одной из городских газет, когда весь город буквально стоял на ушах от «злочинного марнотратства» Минаева. По версии газеты, «коррупционер» Минаев построил арки входной группы в центральном парке за 3 млн. грн. По миллиону за штуку, на минуточку. Чуть позже в той же газете появилась скорректированная версия – по пятьсот тысяч за штуку, т.е. уже полтора миллиона. Друзья из моей позапрошлой бизнесовой жизни, которые в политику не ходят (потому и остались моими настоящими друзьями), меня спрашивают: откуда тут полтора миллиона? Трубы, бетон, всякое прочее в виде отделки и подсветки – тысяч на 200 каждая потянет, а ты их за полтора миллиона построил. Гена, говорят, ты в своем уме?! Вот вам и мифы. Филькина грамота, а не мифы. Но ведь люди верят. И уже никому не докажешь, что на все три арки было израсходовано всего 425 тыс. грн.
– Такая ситуация была же не только в Сумах? Понятно, что «доброжелателей» было много. Понятно, что строилась тотальная вертикаль. Но ушли только Вы…
– Так я же не сказал, что ушел именно из-за этих двух мифов. Более серьезным был третий миф, где я был представлен в образе антимайдановца. Бред! Мэр областного центра Украины, который за полгода до Евромайдана, когда партия регионов строит всех и вся, вносит на сессию решение об использовании в городе флага Совета Европы, принимает решение о демонтаже памятника Ленину, переименовывает улицу Кирова в улицу Герасима Кондратьева, открывает Европейский фонтан, напрямую общается с послами ЕС, отправляет обращение громады к президенту с требованием подписать соглашение по евроинтеграции – и вдруг в течение месяца «превращается» во врага Евромайдана! Более того, первым требованием сумского майдана стало не допустить Минаева к участию в акциях. Вам ничего не кажется странным?
– Да, логики тут нет.
– Да есть тут логика. Только она в другом. Пока студенты думали о Европе, политики – о смене власти, олигархи – о том, как свалить Сашу-стоматолога, сумские функционеры от политики думали о смене власти в городе, сценарий которой написали. Писал его в основном тот же автор, который сегодня пишет об иловайском котле. Тут я точно не ошибаюсь. Миф про Минаева-врага им был, ох, как нужен. Уже тогда, 22 ноября 2013 года, во время первой акции на сумском Майдане, где я выступал вместе с Ларисой Ившиной (главный редактор всеукраинской газеты «День»), они начали реализацию лозунга «Минаева геть!». Не Чмыря, не Мовчана, не нардепа Деркача как членов партии регионов. А именно Минаева. Я понял, что началась кампания по смене мэра в Сумах.
После избиения студентов 30 ноября 2013 года в Киеве я подписывал такие обращения к президенту, о которых мэры других городов, в том числе и Винницы (а мэром тогда там был Владимир Гройсман), боялись и думать. Независимость принятия решений наблюдалась за мной и раньше. Меня плотно мониторили в администрации президента. Я знаю, что мое вольномыслие создавало огромные проблемы Чмырю, и он готов был пойти на все, лишь бы скрутить мне руки – от СМИ до прокуратуры. Мое счастье, что СБУ всегда была лояльна ко мне. Как ни крути – профессионалы, они четко видели все процессы и, думаю, что информировали Киев. Это было в какой-то мере сдерживающим фактором для губернатора.
Время от времени мы встречались. Максимум раз-два в месяц, не чаще. С Николаем Лавриком, для сравнения, я виделся чуть ли не ежедневно. С Юрием Павловичем мы расставляли акценты, договаривались о мирном конструктивном сотрудничестве и даже взаимопомощи. Но буквально через пару недель все возвращалось на круги своя.
Так вот, Минаев и его депутаты угрожали центральной власти гаагским трибуналом, требовали отставки премьера и наказания министра МВД. Единственное, чего не требовали, – это отставки самого президента. Потому что еще оставалась надежда подписать в марте 2014 года документ по интеграции Украины в Евросоюз и теплилась надежда на мирную передачу власти.
Я был сторонником мирного сценария, тем более как мэр, который нес ответственность за всю свою громаду, а не только за ее оппозиционную часть. Но как гражданин я понимал, что чаша терпения переполнена и бунта не миновать. Люди были настроены гораздо радикальнее, чем в 2004 году. Я знаю, о чем говорю.
Политики раскалили ситуацию до предела. А потом ждали, какая чаша весов перевесит. И ходили к Януковичу на переговоры. И подписывали с ним всевозможные пакты. Про это уже все забыли? А когда улица самоорганизовалась и ценой своих смертей стала побеждать, тут вновь появились так называемые лидеры Майдана. Классика жанра. Революции делают романтики, а пользуются…
Пока не было смертей, еще как-то получалось говорить рационально, во всяком случае, тут, в Сумах. После 19 января уже ни у одной стороны не было пути назад. Чуть позже я окончательно понял, что произошел слом системы и все, кто были до этого на государственных или других властных должностях, должны уйти. И я принял решение уйти. И не страшен мне был этот потешный сумской майдан, который требовал переименовать пивоварню «Веселий Хохол». И не страшны мне были их топоры и биты в моем подъезде в конце февраля 2014 года. За свою жизнь я никогда не переживал. Я фаталист. Но посылать других людей на смерть, посылать сумчан на войну – я бы не смог.
А Украина была уже накануне войны. Было видно, что это будет почти гражданская война. Сейчас ее называют гибридной. Я это видел, я это понимал и знал настроения в Донбассе не понаслышке. Я оказался одним из чиновников такого ранга как мэр областного центра, кто на всю Украину об этом сказал всем сторонам еще 20 января 2014 года, после первой смерти на Майдане: «Опомнитесь! Обнулите ситуацию! Иначе война!»
Вот, собственно, так три мифа создали публичную среду для моей отставки. Хотя, если быть до конца откровенным, мне надо было уходить еще весной 2013 года. Тогда Дмитрий Гордон на своей страничке в Фейсбуке написал, что единственный мэр, который говорит правду, это мэр Сум Минаев. Он прочитал мое интервью газете «По-украински», где я открытым текстом сказал, что будущего нет, и всем, кому меньше тридцати пяти, надо уезжать из страны. К сожалению, я должен констатировать, что перспектив за это время не добавилось. А то, что кто-то яйцами в затылок покидался или в спину поплевался, а кто-то решил, что я смалодушничал, – это все ерунда.
В стране война, части страны уже нет, и сколько еще погибнет ребят – никто не знает. За что погибнут? С точки зрения России понятно за что – за независимость Украины. Героям слава! А с точки зрения внутриукраинской ситуации – за что? Ни за что! Все это понимают, только боятся произнести вслух. Сегодня понятно уже многим, что революция произошла, но не победила, а тогда эмоции просто зашкаливали и люди были готовы на многое.
Помните первое требование майдана – люстрация всех и вся? И что? Ничего! Кроме меня, не ушел ни один мэр. Просто перешли под цвета партий, лидеры которых заехали на Банковую и Грушевского. Но это стало понятно потом. А тогда я считал, что мой уход позволит провести безболезненную смену власти в Сумах, выборы нового горсовета, формирование нового исполкома. Я ушел и освободил путь людям, которые называли себя майдановцами. Со мной ушла практически вся команда. Это было сделано правильно.
Вот спустя полтора года я могу сказать, что Сумы избежали участи Полтавы, где все это время идет война мэра, депутатов и общественных активистов с участием народного депутата. И никакого конструктивизма в Полтаве нет. Нардеп топором реально крушит двери кабинета мэра, а мэр натурально давит активистов и депутатов своим служебным автомобилем!
– А у нас конструктивизм есть, Вы считаете?
– Он у нас мог быть, если бы господин Лысенко провел решение о самороспуске горсовета одновременно с моей отставкой в конце февраля 2014 года. Это было моим условием. Сначала депутаты голосуют за самороспуск горсовета, а потом – за мою отставку. Александр Лысенко с Виктором Волонтырцом поменяли не только порядок рассмотрения вопросов, но и текст решения по горсовету. В итоге сессия приняла мою отставку, а уже вторым вопросом – ничего не значащее обращение к Верховной Раде, суть которого была в том, что «если хотите, можете нас распустить, мы согласны».
Кстати, в Черкассах рада тогда самораспустилась именно по такому принципу, который был заложен в моем проекте решения. И 25 мая 2014 года у них прошли выборы и президента, и мэра, и горсовета. Самая моя большая ошибка в том, что мне надо было тогда самому вести сессию до момента рассмотрения моей отставки и добиться роспуска горсовета.
– Знаете, ведь сумчане говорят, что Вы их предали?
– Знаю, что говорят. И знаю, что не предал. Своим уходом я минимизировал общественный конфликт. Когда так зашкаливают эмоции, когда начинает литься кровь, очень тяжело убедить кого-либо мыслить прагматично, если хотите – рационально. А мэр должен мыслить именно так. Я должен был уйти, чтобы дать возможность городу реализовать лозунги революции, лозунги Майдана.
– И все-таки, как быть с теми людьми, которые выбирали именно Вас?
– Когда часть людей, выбиравших меня, сменила свои цели, позиции и сказала «Минаев – геть!», Минаев встал и пошел геть. И абсолютно неважно, сколько людей сказали геть. Важно, что они это сказали. Остальные сидели дома и смотрели трагикомедию о том, как Минаеву делают геть. Еще раз повторяю: я считал, что перезагрузка всей власти приведет к реализации, хотя бы частичной, всех тех лозунгов, которые говорились на киевском Майдане – люстрация, полная перезагрузка власти и далее по списку. В итоге стал единственным самолюстрированным чиновником в Украине. Так что не нужно слагать еще один миф, уже о предательстве. Я никого не предал, скорее наоборот, сделал так, чтобы в Сумах этап очищения власти прошел как можно быстрее.
– Но очищение власти предполагает и наличие людей, которые придут на ваше место. Вы их тогда видели?
– Видел и даже написал в своем рабочем настольном блокноте-календаре напутственные слова. И если бы Андрей Крамченков, которому они были адресованы, был бы тогда готов идти в мэры, он бы победил. Но для него это стало неожиданностью, и он, похоже, не решился. Теперь он почему-то считает, что я им манипулировал. Но я объявил его искренне и честно. Я надеялся на него тогда. Однако предварительно действительно ничего ему не говорил, только намекал в соцсетях. Но это уже другая история. Хотя эта история могла бы повернуть развитие города в правильное русло. И Анатолий Жук не стал бы баллотироваться в мэры в мае 2014 года. Я считаю – Крамченков, а не Лысенко был бы мэром. Но, видно, не судьба.
Кстати, с Жуком был связан последний миф, в котором я был представлен уже как главарь особо опасной ОПГ. В эту группировку входила вся моя команда, в том числе и мой советник Юрий Забияка (бывший начальник сумской милиции), и помощник, а позже – директор Агенции промоции Ирина Дяденко, и все, все, все… Смешно. Вот тут они уж точно перестарались. Чтобы больше не возвращаться к истории с Жуком, скажу, что Анатолий – сильная личность, и с него будет толк в работе. Что касается его прошлого… Хочу, чтобы коренные сумчане вспомнили Сумы конца 90-х. Проблема молодежных группировок в то время стояла особо остро. Тогда это называлось «бегать за район», и бегали практически 90% ребят Химика, Баумана, Барановки, Девятки и других районов. Из песни слов не выкинешь. Это было.
– В кулуарах говорят, что Вы собираетесь выставить свою кандидатуру на выборах мэра в октябре. Это так?
– И это очередной миф. Нет, не собираюсь. Зачем тогда было уходить? Я ведь мог и остаться? Перезагрузка – так перезагрузка.
– Как-то ваши слова не вяжутся с вашими публикациями в социальных сетях, на вашем персональном сайте. Вы там просто камня на камне не оставляете от действий новой власти. Критикуете практически все.
– Власть уже не новая, а нынешняя. Очень жаль, что так воспринимаются мои публикации. Сто раз уже говорил, что никого не критикую. Я наблюдаю и анализирую. И я могу четко констатировать, что люди, которые пришли к власти в Сумах, которым я освободил дорогу добровольно и сознательно, не поняли своей миссии, не осознали своей ответственности перед громадой города. Они должны были работать в тысячу раз лучше, в миллион раз прозрачнее, чем я! Должны были работать в сотни раз напряженнее. Потому что их защищает вот та Алея Славы на Центральном кладбище!!! Их миссией было не стратить. Но они стратили! Они просто подменили понятия и наплевали на законы.
А если сравнить их обещания, которые давались сотнями, с тем, что на самом деле происходит все эти полтора года, однозначно можно сказать, что они – циничные мерзавцы. Кричали, что продадут минаевские «Пассаты» – не продали. Сами в них пересели. Обещали работу всех коммунальных предприятий сделать прозрачной, с оперативными отчетами о работе, по закупкам, по ценам и прочее. Не сделали. Даже не пошевелились в этом направлении! Создали собственные бизнес-схемы не хуже регионалов.
И ко всему так запутали людей с платежами за коммунальные услуги, что сами не знают, как из этого хаоса теперь выйти.
Они слишком себя переоценили в силу своей меркантильности, необразованности, непатриотичности и нелюбви к горожанам. Об уровне интеллектуального развития я вообще умолчу. И это на самом деле беда города.
Первый вопрос, который задали секретарю горсовета, когда ее избрали летом прошлого года, – чем вы будете заниматься? Был дан ответ, что она видит свое предназначение в подготовке стратегического плана экономического развития города. Прошел год. И ничего! В десять раз выросли бюджеты развития городов. Бюджет развития Сум стал
260 млн. грн. против 50 – а по факту из-за неплатежей 2012-13 гг. около 26 млн. – в мой период. И что? Есть хотя бы стратегия расходования этих средств? Вы ее видели?
– Я не видел. Каждую сессию новые цифры и объекты.
– А стратегия ведь есть. Хитрая. Распилить эти миллионы без тендеров, частями, под видом ремонта дворов и крыш для горожан. И волки сыты, и овцы целы.
– А что бы Вы делали, если бы остались мэром?
– Я им остался… Глубоко в душе. Думаю, что об этом будет отдельная история. Я вам честно рассказал о том, как и почему ушел с должности мэра.
– Что бы Вы пожелали сумчанам накануне Дня города?
– Раз вы меня раскрутили на интервью – первые и единственные за полтора года, – я позволю себе не говорить банальные вещи под диктофон, а подумать и написать поздравление и пожелания. А вы опубликуете это поздравление рядом с интервью. Идет?
